Миф ВышеградаПрагу часто сравнивают с Римом, потому что, подобно Вечному городу, она расположена на семи холмах. Сейчас уже их трудно назвать, потому что в расчет не принимались вершины, лежащие за крепостными стенами тогдашней Праги, как например, Жижков, Винограды, Летна. Зато Градчаны располагались на двух холмах, потому что утес, на котором стоит королевский дворец и кафедральный собор, был отделен глубоким рвом. Помимо этих двойных Градчан в чисто семи холмов входили Першин, Вышеград, Карлов и возвышенность, на которой стоит костел св. Аполинаржа и св. Катержины.Вершины, окружающие нынешнюю Прагу, можно объединить в один символический состав, представляющий чешскую историю: Вышеград - Прага мифическая, Градчаны - Прага королевская, Жижков - Прага героическая, Белая гора - Прага трагическая.
Либуше Космаса еще не знает Вышеград. Она построила крепость Либушин недалеко от деревни Збечна, т.е. в тех местах, где согласно тому же летописцу, была крепость ее отца Крока. Оттуда она основала Прагу.
Вышеградский цикл до Гаека не только не был сосредоточен вокруг Вышеградской скалы, но и не был полным. Космас, Далимил и их первые последователи кроме основания Праги разработали два его главных эпизода - призыв Пршемысла стать мужем Либуше, и тем стать правителем чешской земли, и девичью войну. Эти два события, которые были богато литературно расширены, стоят на самом пороге истории столицы чешского государства. Самые старые версии вышеградских легенд кружат около разных холмов в окрестностях Праги, известных и неизвестных, имеющих название и не имеющих (Либин, Храстен, Псары, Петршин и др.), пока, наконец, не собираются на монументальной Вышеградской скале. Она им предоставляет необычайно эффектную природную декорацию. Сюда к ним слетаются и следующие легенды - местные и импортные, опирающиеся на определенную действительную основу или выдуманную, взаимно комбинируются и развиваются далее.
Гаек, кроме того что легенды от первых летописцев богато эпически расширил, добавил в вышеградский цикл два новых сюжета - историю сильного Бивоя и рыцаря Горимира с его конем Шемиком. Силач, который в честь своей красавицы, княжеской дочери Теты, с ближайших Кавчих гор в вышеградскую крепость принес на спине побежденного живого кабана, и рыцарь, который избежал смертной казни благодаря уникальному прыжку своего коня Шемика с Вышеградской скалы на другой берег Влтавы - это типичные сюжеты рыцарской поэзии, которая увлекалась спортивными рекордами богатырей и их коней. Т.к. Пршемысловичам действительно удалось основать и укрепить чешское государство, традиция их рода стала государственной. Это подтвердил правитель из новой династии, которая продолжила их наследство - Люксембург от матери Пршемысловны, Карл IV. В своем новом коронационном регламенте он особым способом подчеркнул пршемысловскую легенду. Когда намного позже династия Габсбургов старалась заглушить чешскую государственную традицию и заменить своей династической традицией, вышеградская легенда в полном смысле стала традицией национальной, а в завершающей фазе и противодинастической. В остальном распространители устного предания и читатели хроник воспринимали истории из чешской старины как собрание развлекательных рассказов, которое может обрастать дополнительными сюжетами. Так, в более ранних книгах о Праге и ее литературно обработанных событиях можно прочитать еще одну легенду о Либуше, которую патриотическое предание 19 века заботливо удалило из цикла, не столько из-за исторической недостоверности, сколько из-за вопиющего разногласия с создаваемым национальным мифом. Легенда касается живописных и несколько загадочных руин какого-то строения на склоне Вышеградской скалы над рекой. Наука объясняет это как остатки старого водопровода или сторожевой башни. Легенда называет это Либушиной баней и повествует, что здесь легендарная княжна купалась вместе со своими любовниками, а позабавившись с ними, сбрасывала их в реку через выемку в скале. Так вполне могла поступать языческая чародейка Космаса, но никак не народная прорицательница Сметаны. Историки легендами не занимались. Если они сомневались в самом существовании Либуше, не было необходимости верить в ее любовников - некому было их сбрасывать со скалы. Фольклористы отклоняли эту легенду неоднородную германскую примесь к славянской мифологии. Это вполне мог быть мигрирующий сюжет, например, популярный во французской литературе 16 века. Возможно, легенда прилетела в Прагу вместе с Люксембургами и их двором, а позже закрепилась к загадочной руине на территории большого поселения на Вышеградской скале.
Легенда о злом предназначении вышеградской руины распространялась еще и в другом варианте. Это устройство использовал король Вацлав IV для устранения своих врагов. Так Либушина баня присоединилась к суровому образу жестокости и злодеяний, которыми вражеские хроники и святоянская легенда окружили этого короля, нерешительность которого, вероятно, спровоцировала вспышку гуситской революции. Сейчас считают, что объект на Вышеградской скале, называемый Либушиной баней, возник при перестройке Вышеграда Карлом IV. В руину Либушина баня превратилась, вероятно, после захвата Вышеграда гуситами, и с того времени могла стать местом легенд, как давно минувших времен, так и недавних. Вышеградские легенды, записанные в хрониках, считались историческими событиями, а Гаек даже их точно датировал. Однако позже историография опровергла их действительность и переместила их в область доисторических мифов. Предполагаемая резиденция Либуше оставалось второстепенной по отношению к Пражскому граду. О новой славе Вышеграда заботился Карл IV, отведя ему важную роль в коронационном регламенте. Престол, лапти и мошна первого чешского князя должны были напоминать правителям о старинном и демократическом происхождении их власти. После смерти Карла Вышеград, как бастион приверженцев Зикмунда, был захвачен и разрушен гуситами. Чешские короли туда уже больше не вернулись.
Но самые популярные вышеградские легенды связаны со св. Петром, в честь которого был освящен вышеградский храм. Набожный король Карл IV, почитатель святых мощей, привез на Вышеград фрагмент каменной доски, которую якобы в алтарь итальянского костела положил сам святой.
Посреди вышеградского костела долгое время лежали обломки большой колонны, а над ними в крыше зияла дыра, которую якобы не удавалось закрыть. Ее происхождение объясняла легенда. Некий вышеградский священник поспорил с чертом (о причине спора существуют разные варианты), что дослужит мессу раньше, чем черт принесет колонну из храма св. Петра в Риме. Черт бы победил, но вмешался сам св. Петр, который трижды свергнул черта с колонной в море. Адский обольститель долетел до Вышеграда в момент, когда священник закончил обряд, и поэтому в ярости бросил колонну прямо над вышеградским храмом. Она пробила свод и упала в центре костела. Ее обломки и не поддающаяся ремонту дыра в крыше свидетельствуют об этом чудесном событии. Легенда во всех своих вариантах относится к распространенным мигрирующим сюжетам. Интересно то, что заманило ее на Вышеград, к совершенно непохожему циклу мифов. Подобно, как и с Либушиной баней, здесь был загадочный объект неизвестного или забытого происхождения - три части колонны и дыра в своде костела. Позже пришли к выводу, что эти камни были выстреляны во время осады Вышеграда. Те, кто хотел окончательно объяснить легенду, добавляли, что руководил стрельбой гуситский гетман по фамилии Черт. Последующие исследования склоняются к тому, что колонна служила для измерения времени. Образованные люди не всегда воспринимали легенду с полным доверием, а простой люд легенду принимал.
Вскоре легенда была подтверждена. В 1665 году секретарь пражской консистории получил документ от знакомого священника из Рима, содержащий сенсационное сообщение. Священник, известный экзорсист, лечил одержимого дьяволом швейцарца Якуба Циммермана. После сложной процедуры ему удалось изгнать из его тела несколько бесов с очень звучными именами. К удивлению экзорсиста вышел и черт по имени Зардан, заговорил по-немецки и признался, что это он нес колонну из Рима на Вышеград. Это было серьезное свидетельство, и еще в 1861 году вышеградский пробст Войтех Руффер в Вышеградской истории завершил свою полемику с сомневающимися убедительным доказательством: «Черт принес эту колонну из Рима, и никак иначе. Зардану, который ее нес, лучше знать». Остро отреагировал император Иосиф II, заявив, что в костеле нужно молиться, а не болтать о чертях. Приказал вынести колонну из костела, а дыру в потолке закрыть. Вышеградские каноники, чтобы исполнить требование императора и не оскорбить св. Петра, на замковом камне свода изобразили перекрещенные ключи св. Петра, и свод с тех пор действительно держался. Обломки колонны пришлось вынести из храма. Следующему императору, Франтишеку I, рассказали историю и сообщили, что обломки колонны состоят из трех разных видов камней - драгоценный, очень твердый и смердящий. Его Величество заметил: «Колонна смердит? Наверно, черт на ней что-то оставил». Так рядом с Вышеградом мифическим появился Вышеград барочный. Из этих событий создавал предания Ян Флориан Хаммершмид (1652-1735), своеобразный Гаек эпохи барокко.
И в Вышеградской скале (по другой версии в ближайшей скале Браник) дремлют рыцари «Вышеградские всадники», которые помогут чешскому народу, когда наступят самые тяжелые времена. Их охраняет двухвостый чешский лев, которые всегда раз в год выйдет из скалы, и заревет в долину. Если не получит ответ, возвращается в скалу, и рыцари продолжают спать. В более широком сознании народа эта вышеградская легенда была оттеснена версией о Бланике. Она жила как местная легенда и дополнилась тем, что вышеградское войско увеличивается за счет тех, кто утонет в легендарной бездонной глубине под Вышеградской скалой. Так мифическое национальное войско превратилось в жуткую армию утопленников. Деформация легенды шла еще дальше. Вероятно, ее рассказывали учителя в местных школах, и со временем «Вышеградские всадники» действительно появились, правда, в неожиданном и вовсе нежелательном виде. Такое название взяла себе группа хулиганов.
Визуальное впечатление сопровождалось музыкальным. Любимой забавой пражан в то время было катание на лодках вокруг Вышеграда, сопровождаемое игрой на лесных рожках, звуки которых отражались от могучей скалы. Вышеградский миф развивался в чешской возрожденческой литературе и в произведениях чешских романтиков. В наше время Вышеград утратил свою романтическую красоту. Разрастающаяся Прага нарушила его гордое уединение, новые здания обступили подножие Вышеградской скалы, и неоготический храм на ее вершине уменьшил ее размеры.
Осталась только слава национального захоронения, и та стала ослабевать. Передовые представители «Мая» завершили свой жизненный путь на вышеградском кладбище. У поколения 90-х здесь почти нет своих представителей. Поэты, в отличие от своих предшественников, не поддерживали монументальный пафос и обрели последний покой в своих родных краях или в толпе больших пражских кладбищ. Karel Krejčí |
| гл.страница | легенды | мистика | старая Прага | дома, улицы | выставки | Контакты |
|---|